— Но ведь можно на время прекратить принимать эликсир. Родить ребенка, а потом опять к нему вернуться.

Графиня, уже справившаяся с собой, снисходительно пояснила:

— Остаточные побочные явления длятся десять лет. А на такое время решиться не принимать эликсир вряд ли кому-то захочется. Для человеческой женщины слишком значительный срок. Вам, как эльфийке, этого не понять, — впервые во взгляде женщины промелькнуло что-то вроде зависти.

Ну, хоть в чем-то она считает меня лучше нее самой. Впрочем, особой радости я по этому поводу не испытывала. Грустно, что человеческим женщинам приходится делать выбор: или ребенок, или сохранение молодости и красоты. Хотя шанс забеременеть, конечно, остается в любом случае, просто он становится меньше с каждым годом, как принимаешь эликсир. Видимо, поэтому, несмотря на то, что богатые люди значительно продлевают свою жизнь, детей у них за все время рождается мало. В этом они становятся похожи на долгоживущие расы. Ведь у эльфов и вампиров, к примеру, тоже с появлением потомства не все гладко.

— Я просила мужа сделать это за меня. Ведь для мужчины сохранение молодости не столь важно, — неожиданно разоткровенничалась Розалия.

— Но он не пошел на это?

— У него слишком трепетное отношение к внешности, — поморщилась графиня.

Могло ли это вызвать у женщины желание отомстить? Попытаться уязвить мужа, убив его любовника? Да нет, вряд ли. Она не дура и наверняка понимает, как мало все эти эльфийские красавчики значат для графа. Просто развлечение, не больше.

В общем, разговор с Розалией Нардал оставил двоякое впечатление. С одной стороны, стало очевидно, что отношения с графом у нее непростые, пусть она и пыталась показать, что равнодушна к нему. Мужа явно недолюбливает и недовольна его поведением. Но с другой стороны, графиня не кажется особой, которая может из-за этого решиться на убийство.

Так что я чисто для порядка расспросила ее все-таки о том, где была ночью, когда умер Миранадаль Готе. Получила ответ, что графиня спала в собственной постели, но что, естественно, подтвердить это никто не может. У них с мужем разные спальни, а она не настолько развращена, чтобы приводить кого-то ночью к себе домой.

Интересно, а любовник у нее есть? Разумеется, задавать этот вопрос вслух я не стала. Хотя мысль такая промелькнула. Что мешает ей завести ребенка от другого мужчины, раз уж муженек подкачал? Впрочем, мысль тут же отмела. Магическая экспертиза может просветить обманутого графа насчет отцовства. Рисковать своей репутацией графиня не станет.

М-да, оказывается, и у аристократов жизнь не столь уж безоблачна. Тоже есть, о чем плакать и страдать. Я даже посочувствовала этой женщине, вынужденной выйти замуж за нелюбимого мужчину, который, вдобавок, отличался всякими извращениями. Да еще и отказывался идти на не такие уж серьезные жертвы ради возможности родить ребенка. При не особо впечатляющей внешности Уорена разница даже не была бы заметна. Но нет.

Насколько я поняла, поначалу, выйдя замуж, Розалия не принимала эликсир, желая забеременеть, пока еще юна. Но муж на такие жертвы идти не хотел, и ребенка они так и не зачали. А потом, чтобы не потерять молодость и красоту, она тоже стала принимать это средство. Результат плачевный.

Когда я пересказала результаты беседы с графиней Нардал Вэйду, он лишь пожал плечами, тоже не придя к однозначному выводу. Но в целом, мы оба склонялись к тому, что графиня ни при чем. Только вот кто все же убил несчастного эльфа, оставалось загадкой.

В свете открывшихся для меня новых фактов я не удержалась от личного вопроса:

— А ты знал про такое побочное действие эликсира?

— Да, — равнодушно откликнулся Вэйд, явно не поняв, к чему я это спрашиваю.

— Но ведь ты покупаешь его для сестры. Неужели не боишься последствий?

— Если богиня подарит ей ребенка, хорошо, — после некоторого молчания сказал он. — Нет — что поделаешь. Зато эликсир усиливает здоровье, регенерацию, продлевает жизнь. Марибет раньше была очень болезненной. А после того как начала принимать эликсир, просто расцвела. Для меня это основное, что имеет значение. Терять единственного родного человека я не хочу.

Я не нашлась, что сказать, прекрасно его понимая. Сама бы многое отдала, чтобы вернуть кого-то из родных. Если бы встал подобный выбор, тоже бы не колебалась, даже с учетом возможных последствий.

Пришлось признать, что следствие по делу Миранадаля Готе зашло в тупик, и пока сосредоточиться на других расследованиях. До выяснения новых обстоятельств.

ГЛАВА 11

Вернувшись домой и не обнаружив Арлин в нашей квартире, я поначалу встревожилась. Что если деятельная подруга отправилась гулять по незнакомому городу и вляпалась в неприятности? Она ведь совершенно не знает здешних реалий. Но тут заметила сиротливо лежащую на чайном столике записку. В ней Арлин сообщала, что отправилась навестить раненого вампира.

Без дальнейших раздумий я тоже пошла к Габриэлю. Тем более что совесть грызла не на шутку. Тогда, в темном переулке, если бы не он, моя жизнь бы и закончилась. И плевать, что вампиры охотились на Габриэля, а я лишь попала под горячую руку. Все равно его храбрость и мужество заслуживали уважения. А я не удосужилась даже навестить раненого товарища на следующий день. И это с учетом того, что мы вроде как встречаемся. Пусть и отношения наши развиваются вяло и в основном в дружескую сторону.

На мой стук открыл не сам хозяин квартиры, а Арлин. Едва глянув на подругу, я невольно вскинула брови. Никогда еще не видела у нее таких сияющих глаз. Вкупе с румянцем на щеках и мечтательным выражением лица это наводило на некоторые подозрения. Но я решила не делать преждевременных выводов.

— Привет. Как там Габриэль?

— Уже гораздо лучше, — сообщила Арлин и пропустила меня внутрь.

Мое изумление усилилось еще больше при виде того, как преобразилась квартира вампира. Кто-то приложил максимум усилий, чтобы создать здесь уют и навести порядок. И нетрудно догадаться, кто этот «кто-то».

Сам Габриэль лежал на диване под теплым пледом, с чашкой горячего чая, и тоже разительно изменился. Куда только подевались отстраненность и меланхолия? Глаза сияли не меньше, чем у Арлин, а на лице играла безмятежная улыбка. Настолько редкое зрелище в случае Габриэля, что удивляться есть чему. Подозрения мои лишь усилились.

— Добрый вечер, — приветливо улыбнулась, подходя ближе. — Как ты?

— Да почти здоров уже, — так же открыто улыбнулся вампир. — Хотя Арлин считает иначе и запрещает мне лишний раз даже с дивана вставать. Сюда и обед мне принесла, и прибралась. Хотя я и говорил, что это совершенно необязательно.

— Вижу, вы подружились, — проговорила я, усаживаясь в кресло.

Арлин устроилась на том же диване, где полулежал вампир, и заботливо поправила плед. Их глаза встретились и засветились еще сильнее, так что мне даже неловко стало. Так, словно я была здесь третьим лишним.

— И я этому очень рад, — произнес Габриэль, не отводя от девушки взгляда.

Она смущенно поправила волосы. Смущение и Арлин — вещи такие же несовместимые, как радость на лице Габриэля. Теперь я уже не сомневалась в сделанных выводах.

— Так ты тут весь день провела? — попыталась оторвать этих двоих друг от друга хоть на минутку.

— Да, — Арлин еще больше смутилась и вскочила с дивана. — Наверное, совсем надоела Габриэлю.

— Вовсе нет, — с жаром заверил он. — Если бы не ты, то я здесь от тоски не знал бы, что и делать. Не привык валяться без дела целыми днями.

— Тогда, может, еще чаю? — просияла подруга.

Наверное, если бы она предложила ему даже дегтя, он бы не отказался. В общем, вскоре мы уже втроем пили чай с пирожками госпожи Мидиган, которые еще днем притащила сюда Арлин. Я благоразумно выбрала те, что с несладкой начинкой, иначе точно испортила бы аппетит остальным. Арлин болтала о том, как провела день, и о том, что собирается делать дальше.